Лет пятьдесят назад на вопрос о том, что именно лечит врач-ревматолог, любая выборка взрослых здоровых людей ответила бы единодушно: ревматизм. Но уже следующий вопрос, – что такое ревматизм, – наверняка вызвал бы затруднение, замешательство и разделение мнений. Кто-то ответил бы: «Это когда сердце», а кто-то: «Ну, это если ноги простудишь». Если вы думаете, что эти ответы придуманы, то ошибаетесь: они услышаны собственными ушами в реальной жизни. Правда, услышаны давно. Будем считать, что с тех пор наша с вами медицинская грамотность выросла на порядок, пусть даже благодаря интернету. Кроме того, работы у ревматологов за полвека всё прибавляется, и эта тенденция, к сожалению, только набирает обороты. Так что же лечит ревматолог?
Древнегреческое «ревма» указывает на текучую субстанцию, подвижную среду, растекающийся поток. Этимология этого слова в точности не установлена, – оно может происходить от «флегма» или, например, иметь общий корень с «рео-» (реология, логорея и пр.). Древние полагали, что в мозгу образуется некий первичный сок, несущий организму различные болезни (горе всё-таки от ума?). Однако наш организм, как известно, и впрямь машина преимущественно жидкостная, так что эти ветхозаветные представления не так уж далеки от истины. Если вспомнить, какие ткани нашего организма по агрегатному состоянию являются жидкостями, то мы должны будем назвать, прежде всего, кровь, – с функциональной точки зрения, это ведь именно ткань, хотя она совсем не похожа, скажем, на кости или кожу. Подумав еще немного, вспомним лимфу. Те из нас, кто в школе был силен в гистологии, могут припомнить даже термин «тканевая жидкость»: это и есть наша жидкостная среда, наш межклеточный космос объемом более десяти литров (то самое «ведро»), выполняющий, в основном, обменные функции.
Но все перечисленные биологические жидкости современной наукой рассматриваются не просто как ткани. Это разновидности ткани соединительной, и вот тут начинается самое интересное. Соединительная ткань, как мы помним, вроде бы не является специализированной: она не обладает уникальными способностями к энергоснабжению, детоксикации, фильтрации, кроветворению и т.д. – не говоря уже о регуляторных эндокринных или высших нервно-психических процессах. Однако именно соединительная ткань замещает собой утраченные объемы других тканей, закрывает раны, изолирует инородные тела и патологические очаги; эти процессы, которые мы называем рубцеванием, – наш естественный пластырь и бинт, наша защита от пробоин, восстановительный ремонт после повреждений. Но главное, что следовало бы сказать во славу соединительной ткани: она составляет основу нашего организма. Это каркас или, как говорят в биомедицинских науках, «строма» всех прочих органов, – своеобразное шасси, на котором монтируются специализированные клетки, считающие себя незаменимой функциональной элитой. Основания для этого, конечно, есть, но вот в пропорциональном отношении… если взять какой-нибудь орган, то его паренхима – это процентов десять общей массы. Ну, двадцать-тридцать, максимум сорок. И все это не расползается по белу свету только благодаря соединительной ткани. Иными словами, если каким-нибудь чудесным образом удалить из организма многоликую и полифункциональную соединительную ткань, все ее плотные и жидкие разновидности, все построенные из нее опорные конструкции, то в небольшом пакетике останутся сущие пустяки, включая весь наш богатый внутренний мир. Да, странная все-таки это штука, человеческий организм. Говорят, мы состоим из воды. А присмотришься – из соединительной ткани.
Одна беда: любые органы и любые ткани обладают свойством болеть, и всякая болезнь – не сахар, ее надо лечить, причем лечить своевременно и надежно. Если, скажем, зуб давно просит пломбу или глаза стали хуже видеть, то с этим понятно, что делать. По крайней мере, известно, к кому обратиться. Но патологический процесс может охватить целую ткань, и если эта ткань – соединительная, то такая ситуация, с учетом вышесказанного, всегда серьезна.
Ревматолог лечит не «сердце» и не «простуженные ноги». Вернее, не только их. Врач-ревматолог занимается заболеваниями соединительной ткани, – именно этому посвящена медицинская наука ревматология.
На данный момент выделено более ста заболеваний, которые определяются как ревматические. Многие из них уже освещены в нашей справочно-информационной Энциклопедии (мы рассказывали о ревматизме как таковом, о ревматоидном артрите, системной красной волчанке и системной склеродермии, болезнях Бехтерева и Лайма, дерматомиозите, спаечной болезни и др.), а иные ждут своей очереди. Это очень большая группа болезней, многие из которых недостаточно изучались или, скорее, недооценивались, неправильно понимались медициной в течение столетий. Дело в том, что ревматический, соединительнотканный компонент при различных заболеваниях и патологических состояниях встречается, – если копнуть поглубже, – столь часто, что ревматологу и впрямь приходится быть, если можно так выразиться, узким специалистом очень широкого профиля. Нет ни одной области медицины, с которой так или иначе не пересекалась бы ревматология. Всевозможные фиброзы и воспаления, сердечнососудистая и суставная патология, дегенеративные процессы, аномальная подвижность органов, проблемы со зрением и иммунитетом, – в целом, организм не сможет функционировать нормально, если не в порядке соединительная ткань. Иногда ревматическая болезнь запускается инфекцией, иногда носит аутоиммунный характер и опосредуется генетической предрасположенностью, иногда развивается вследствие эндокринного дисбаланса и/или нарушений обмена веществ, но чаще эти и другие факторы действуют в сложной взаимосвязи. А некоторые заболевания этой неоднородной полиэтиологической группы по сей день остаются, честно сказать, не очень понятными.
Принято считать, что представления о «ревме» появились еще в первом веке нашей эры, диагноз «ревматизм» придуман только в семнадцатом, а все остальное – это уже события новейшей истории. В 1928 году был организован Всесоюзный комитет по изучению и борьбе с ревматизмом, предшественник современной Ассоциации ревматологов России. В том же году аналогичная профессиональная структура была создана в США, и обе они были признаны Международной антиревматической лигой. Понятие «ревматолог» существует всего-то с 1940 года, а слово «ревматология» вошло в медицинский лексикон и того позже, благодаря изданному в 1949 году учебнику по артритам и ассоциированным состояниям. Примерно в те же времена закрепился термин «коллагеновые болезни» или «системные коллагенозы», который в специальной литературе употребляется до сих пор. Этот термин, как и «ревматизм», давно устарел: соединительная ткань состоит не только из коллагена и эластина, она строится из целого класса фибриллярных белков, ее структурными элементами являются клетки очень разных типов; таким образом, гораздо более правильным, полным, обобщающим названием является все-таки понятие «ревматические заболевания».
Но это уже относится больше к истории медицины, чем к ее сегодняшнему или завтрашнему дню. Ревматология – наука будущего; ее главные прорывы и открытия еще впереди, и можно не сомневаться, что они кардинально изменят всю медицину.
…Наверное, к концу данного материала уже давно и хорошо заметно, с каким уважением Лахта Клиника относится к своему отделению ревматологии. И да, это подразделение оснащено всем необходимым для диагностики и лечения; оно тесно и продуктивно взаимодействует с другими отделениями, профильными специалистами, а если понадобится, то и с другими клиниками, в том числе зарубежными. И еще мы твердо знаем, что у нас работают самые лучшие ревматологи на свете. Поэтому, если где-то возникнет малейшее подозрение на то, что проблемы со здоровьем могут носить ревматический характер, – приходите к нам. У нас знают, что с этим делать; разберутся и обязательно помогут.
