Деменция с тельцами Леви

В контексте психоневрологических нарушений диагноз «деменция с тельцами Леви» в последнее время звучит все чаще, он планируется к утверждению в МКБ (Международная классификация болезней), хотя общеизвестным и как бы интуитивно понятным, – подобно диагнозам «инсульт», «паркинсонизм», болезнь Альцгеймера и т.п. – за пределами медицины пока не стал. Да и в профессиональной среде есть определенные проблемы, касающиеся данной патологии (см. ниже). Поэтому представляется целесообразным вкратце рассмотреть, кто такой Леви, о каких тельцах идет речь и что такое, вообще, деменция. Последнее слово у младшего поколения, скорее всего, вызовет ассоциацию со страшными «дементорами» из мира Гарри Поттера, и на этот случай подтвердим: свой магический неологизм Джоан Роулинг образовала, безусловно, от «деменции», воспользовавшись общей семантикой этого психиатрического термина.

Слова «ментальный», «менталитет», имя гомеровского персонажа «Ментор» (ставшее нарицательным синонимом наставника), а также «деменция» – являются однокоренными и происходят от древнегреческого слова «mens», которым обозначали душу или, в частности, рассудок, способность мыслить, разум (в античности эти понятия были разделены не так четко, как сегодня). Соответственно, «деменция» дословно может быть переведена как утрата или лишение рассудка. В психоневрологических науках этот термин употребляется для собирательного обозначения любых состояний приобретенного слабоумия (см., напр., «Сосудистая деменция»). Широко известны, в частности, деменции позднего возраста, алкогольные деменции, пресенильные (предстарческие) деменции Альцгеймера и Пика, и т.д. В некоторых случаях дементирующий, ослабоумливающий характер приобретает болезнь Паркинсона.

Фридрих Генрих Леви (1885-1950) – ученый из плеяды выдающихся немецких психоневрологов ХХ века. В свое время он работал в лаборатории Алоиза Альцгеймера, однако, учитывая еврейское происхождение, с приходом нацистов Леви был вынужден эмигрировать в Америку, где сменил имя на Фредерик Генри. В 1912 году, изучая под микроскопом образцы тканей мозга, полученных от умерших пациентов с болезнью Паркинсона, Леви обнаружил нигде ранее не описанные отложения эозинофильного белка в нейронах. С 1917 года по предложению другого выдающегося исследователя нейродегенеративных заболеваний, нашего соотечественника К.Н.Третьякова, эти протеиновые скопления стали называть тельцами Леви. История же выделения патологического состояния, обусловленного ростом телец Леви, в отдельную нозологическую единицу – насчитывает всего несколько десятилетий. Она неразрывно связана с трудами японских ученых (1960-70-е годы), прежде всего Кендзи Косака, который и предложил называть это состояние болезнью телец Леви. Впоследствии термин трансформировался в более точное выражение «Деменция с тельцами Леви» (в англоязычной медицине различают частное «Dementia with Lewy bodies» и более общее «Lewy body dementia» – второе понятие является собирательным и охватывает все дементирующие заболевания, при которых обнаруживаются протеиновые тельца в нейронах).

Следует отметить, что в настоящее время остро дискутабельным остается вопрос о патогенетических и патоморфологических сходствах/различиях между, с одной стороны, болезнями Паркинсона и Альцгеймера, и с другой – деменцией с тельцами Леви как самостоятельным заболеванием. В ряде публикаций предлагается либо все подобные болезни считать единым нейродегенеративным процессом, либо рассматривать те или иные заболевания в качестве особых форм или частных случаев других – с аргументацией касательно того, какие именно болезни являются, с точки зрения авторов, более общими. Относительное согласие достигнуто в том, что болезни Паркинсона и Альцгеймера носят более локальный характер, – чем и определяются их клиническое своеобразие, – тогда как деменция с тельцами Леви является диффузным, распространенным процессом (однако оспаривается и это).

В целом, на сегодняшний день терминологические и нозологические проблемы еще далеко не решены и будут, по-видимому, согласовываться международным медицинским сообществом в ближайшие годы. Лишь одно ни у кого не вызывает сомнений: существует тяжелое психоневрологическое заболевание, в основе которого лежит процесс постепенного накопления протеиновых бляшек в нейронах головного мозга.

Оценки распространенности варьируют в широком диапазоне. Принято считать, что деменция с тельцами Леви (ДТЛ) составляет 10-15% (и 25% в выборках старше 80 лет) в общем объеме регистрируемого приобретенного слабоумия. От пола заболеваемость не зависит. Известно также, что при патоморфологическом исследовании лиц, умерших в старческом возрасте, тельца Леви в том или ином количестве обнаруживаются с частотой 1:3.

Клиническая картина деменции с тельцами Леви отличается выраженным полиморфизмом и имеет ряд особенностей, позволяющих отграничить ее как от болезни Альцгеймера, так и от болезни Паркинсона. Однако эти отличия имеют значение, в основном, на ранних стадиях процесса, поскольку с течением времени и клинические, и патоморфологические различия между тремя заболеваниями практически нивелируются: все они протекают с нейродегенерацией и накоплением телец Леви.

Когнитивное снижение, т.е. ослабевание познавательных функций (память, внимание и т.д.), при ДТЛ выявляется уже на первом году протекания нейродегенеративного процесса. Наряду с ранним появлением нарушений зрительно-моторной координации, снижение интеллекта и резкие колебания интеллектуальной продуктивности в течение дня относятся к обязательным, диагностически значимым признакам заболевания. Зачастую на ранних стадиях возникают искажения и обманы восприятия (галлюцинации, ложные узнавания, «симптомы зеркала», ощущения постороннего присутствия и мн.др.), паркинсоноподобные явления, «мерцающие», транзиторные выпадения функций внимания и/или памяти, подобные таковым при фокальном эпилептическом припадке. Неравномерный, зигзагообразный характер прогрессирования, чередование декомпенсаций и «просветлений», тревожно-депрессивного статуса, апатии и эпизодов психомоторного возбуждения также являются достаточно частыми и узнаваемыми симптомами деменции с тельцами Леви.

Нарушения циркадных ритмов (цикла сна и бодрствования), различные варианты диссомнии (расстройства сна) нередко появляются еще в продромальном периоде. Возможны также разнообразные нарушения со стороны периферической нервной системы, включая обмороки и полуобморочные состояния, нейрогенную дизурию, нестабильность артериального давления и т.д.

Наибольшую трудность и наиболее частую причину диагностических ошибок представляют нарушения моторики по типу паркинсонизма, которые в ранней стадии наблюдаются примерно у половины больных ДТЛ, а на поздних этапах – в 80-100% случаев. Врачу следует обратить внимание на наличие не только дрожательного паралича (паркинсонизма), но и всего спектра описанных выше симптомов. В начале ХХI века были разработаны, затем неоднократно усовершенствованы диагностические критерии, позволяющие с достаточной точностью констатировать деменцию с тельцами Леви, отграничив ее от болезней Паркинсона и Альцгеймера. В дополнение к клинической, рефлексологической, нейропсихологической диагностике назначают методы нейровизуализации (КТ, МРТ, ПЭТ), однако их информативность в данном случае не абсолютна, и приоритет отдается клиническим данным.

Важность раннего распознавания и дифференциальной диагностики ДТЛ обусловлена тем, что терапевтическая стратегия при данном заболевании отличается от таковой при болезнях Альцгеймера и Паркинсона, и если лечить деменцию с тельцами Леви, например, по антипаркинсоническим протоколам или с применением нейролептиков, можно серьезно усугубить течение заболевания и состояние пациента.

Собственно, этиопатогенетической терапии нейродегенеративных заболеваний на данный момент не существует вообще, однако паллиативные, симптоматические схемы, а также психологическая работа с пациентом и его ближайшими родственниками при грамотном применении оказываются достаточно эффективными. С осторожностью назначают ингибиторы ацетилхолинэстеразы, мемантин, атипичные нейролептики и другие средства по конкретным показаниям.

В настоящее время ведутся активные разработки с целью создания безопасного и эффективного препарата, способного растворять протеиновые внутринейронные скопления, и есть основания надеяться, что такой препарат появится в обозримом будущем.