Микозы. Аспергиллез

Человек разумный чрезвычайно склонен присваивать названия, наклеивать ярлычки, классифицировать, раскладывать по полочкам, расставлять точки над различными буквами. Таков наш способ мышления, так действует механизм рационального интеллекта. Не станем сейчас оценивать, к добру он действует или к худу, но результативность не вызывает сомнений: за последние десять тысяч лет Земля (точнее, ее тончайший поверхностный слой) усилиями нашего вида изменилась неузнаваемо. И еще человек рациональный очень любит выяснять, «кто в доме хозяин», – подразумевая, конечно же, себя и ни с кем не собираясь делиться короной. Однако червячок сомнения все-таки, видимо, остается. Поэтому писатели, кинематографисты, популяризаторы науки, энтузиасты просвещения время от времени напоминают остальному населению: не нужно даже будить стихийные силы, – достаточно сил живых; если биосфера по-настоящему этого «захочет», очень скоро на планете не останется ни одного человека. По крайней мере, цивилизация в ее нынешнем виде рухнет точно. На роль потенциального конкурента чаще всего (и небезосновательно) выдвигаются вирусы, реже бактерии, насекомые, возрожденные динозавры, искусственные монстры и мутанты, гораздо реже – растения или птицы, впавшие в хичкоковский психоз.

Но есть еще грибы.

Столь длинное и, казалось бы, далекое от медицины вступление посвящено странному и беспокойному грибному царству. Странному и беспокойному – это, конечно, с нашей, сугубо человеческой точки зрения, хотя уж кто бы говорил… Но действительно: грибы категорически отказываются соблюдать какие бы то ни было классификации, лежать на полочках и подолгу носить одни и те же ярлыки. Складывается впечатление, что эволюция и впрямь их слепила из того, что было, взяв понемногу и от высших многоклеточных эукариот, и от бактерий, и от протистов-предшественников, и от вирусов. От вирусов, кажется, достались живучесть и неистребимость. От будущего человека – настырность, упрямство, вездесущесть: грибы повсюду, они и внутри нас, и снаружи, абсолютно везде, даже если мы их не видим.

Споры грибов микроскопичны, но если кто не знает, то самый крупный живой организм на Земле – это именно гриб, опенок с американским гражданством, подземная грибница в орегонском лесу, за последние несколько тысяч лет раздобревшая на сотни гектаров и сотни тонн.

Пришлось организовать для грибов отдельное царство, – отдельное как от растений, так и от животных, – однако просуществовало оно (в нашем воображении) очень недолго. С большим трудом ученые смогли договориться о том, что такое грибы, лишь к 1970-м годам, а к началу ХХI века снова пришлось выделять какие-то особые ветви, подклассы и таксономические группы. Мы даже не можем толком оценить количество видов: лет десять назад назывались числа от полумиллиона до полутора миллионов; в 2017 году уже публиковались оценки порядка двух-четырех миллионов. Из них нам более-менее знакомы около ста тысяч. Патогенными или потенциально опасными для себя мы считаем триста-четыреста видов. Часть из них паразитирует на растениях и продуцирует вредные для нас микотоксины (чего стоит один лишь псилоцибин или, скажем, лизергиновая кислота со своим диэтиламидом ЛСД-25), другая часть предпочитает паразитировать непосредственно на нас и вызывает микозы, третья заманивает грибников красивыми шляпками, ярким макияжем и стройными ножками… (нет-нет, вам показалось, речь по-прежнему о грибах).

С другой стороны, не будь грибов – и не было бы у нас нескольких вкуснейших разделов кулинарии, многих серьезных биотехнологий, не было бы антибиотиков, да и выглядела бы Земля совершенно иначе. Среди грибов есть и симбионты, и паразиты, и хищники, но прежде всего – это важнейшие редуценты (деструкторы, сапрофиты, сапротрофы, досл. «питающиеся гнилью»). Химически сложное они делают простым, органическое – неорганическим, а умершее возвращают в бесконечный экологический круговорот. Таков их способ существования. Они ничего не имеют против нас как вида, и не испытывают неприязни (скорее, наоборот) к нашим деревянным постройкам, припасам на зиму, общественным баням и бассейнам, отсыревшим документам в темном прохладном хранилище. Они вообще не знают о нашем существовании; им попросту нечем знать (впрочем, нашумевшие эксперименты Тошиюки Накагаки заставляют заподозрить, что грибной мицелий гораздо умнее, чем кажется под микроскопом, и орудует своими гифами чуть ли не осмысленно). Они готовы жить во взаимовыгодном симбиозе с кем угодно, включая нас, пока… пока ситуация не изменится, – например, прохудится иммунная защита или антибиотики перевесят чашу грибково-бактериальных весов в сторону первых.

В этом случае мы сразу превращаемся в пищу и, одновременно, в плодородную почву. Опять же, ничего личного – мы ведь не испытываем угрызения совести и не просим прощения у каждой съеденной нами картофелины, верно? Тут уж каждый за себя. Грибы очень хорошо умеют внедряться, закрепляться, проникать куда им надо, распространяться вширь, размножаться любыми доступными им способами, – и безостановочно «редуцировать» облюбованный субстрат. Живую ткань, например. Расстаться с ними практически невозможно: ну как, скажем, прогнать проклятую кандиду], если в норме она является неприметной частью нашего микробиома и ведет себя смирно? Ты их лекарствами в дверь, а они обратно в окно (через дыхательные пути, например, или с пищей, или с актом любви, или с чужими тапочками). Они способны не только мгновенно реагировать на ослабевший иммунитет, но и целенаправленно подавлять его. Как недавно выяснились, они способны разложить даже полиуретан, не говоря уже об органике.

В целом, ученые, занимающиеся изучением грибов, – микологи, – предпочитают лишний раз не задаваться вопросом, кто в доме настоящий хозяин.

Микозом называют любое заболевание, вызванное грибковой культурой (от древнегреч. «микос» и новолат. «mykota» – совокупность грибов). Существует масса классификаций, основанных на различных критериях (по локализации, патогену, степени агрессивности, характеру поражения). Так, различают поверхностные и кожные микозы, локализованные преимущественно на/в эпидермисе, ногтевых пластинах, волосах; подкожные микозы, вызываемые грибами-сапрофитами; глубокие микозы (системные, висцеральные) с поражением внутренних органов. Последняя группа является наиболее тяжелой, терапевтически резистентной и высоко летальной.

Микотоксикозы – заболевания, обусловленные присутствием в организме высокотоксичных ядов, вырабатываемых некоторыми (преимущественно плесневыми) грибами при колонизации сельскохозяйственных растений или пищевых продуктов. Эта группа микозов, как и прямые отравления ядовитыми грибами, также характеризуется высокой летальностью.

Оппортунистическими называют микозы, которые могут развиваться только при сочетании определенных условий, т.е. вызываются условно-патогенными грибами. В последние десятилетия частота оппортунистических микозов резко возросла, поскольку важнейшим из таких условий является иммунодефицит, и больные ВИЧ/СПИД составляют одну из наиболее уязвимых групп риска. К прочим факторам риска относятся ожоги, сахарный диабет, травмы и объемные хирургические операции, онкозаболевания и прочие иммунокомпрометирующие состояния. Учащению оппортунистических микозов и расширению спектра грибковых патогенов чрезвычайно способствует также глобальная проблема антибиотиков, которые применяются на земном шаре в огромных количествах и далеко не всегда рационально.

По современным эпидемиологическим данным, кожные микозы занимают четвертое место в перечне наиболее распространенных болезней человека: страдает примерно миллиард человек. Однако есть и другая статистика, больше касающаяся глубоких микозов: грибковые инфекции ежегодно становятся причиной смерти около двух миллионов человек. Третья часть этих летальных исходов приходится на аспергиллезы.

Аспергилл (Aspergillus) – широко распространенная грибковая культура, которая относится к плесневым грибам и присутствует практически во всех экосистемах. Известно около трехсот видов аспергилл, из которых патогенными или условно-патогенными (т.е. способными вызывать оппортунистические микозы, см. выше) различные источники называют от 15 до 60 видов. Наибольшее значение в этом плане имеет Аспергилл дымящий (A. fumigatus); реже встречаются микозы, вызванные A. flavus, A. niger, A. terreus, A. glaucus, A. nidulans и т.д.

Общими свойствами болезнетворных видов аспергилл являются быстрый агрессивный рост, устойчивость к высоким температурам, способность колонизировать среду обитания человека (в частности, «грибковая опасность» кондиционеров и вентиляционных систем – это именно об аспергиллах) и активно размножаться внутри человеческого организма, секретируя при этом вещества, которые расщепляют белки и разрушают ткани. Некоторые виды, напр., A. flavus, вырабатывают также микотоксины.

Заражение аспергиллами может произойти, фактически, где угодно. Повышенные концентрации спор обнаруживаются в душевых кабинках, ванных и туалетных комнатах, подвалах, клетках животных и птиц (особенно голубей), старых предметах одежды и мебели, в также в помещениях, где производится ремонт и в воздухе много строительной пыли. Грибок может латентно присутствовать на слизистых оболочках и коже здорового человека.

Особые группы риска составляют работники пищевой промышленности и сельского хозяйства, больные СПИД, бронхиальной астмой, аллергией, раком и т.д., а также любые стационарные пациенты.

В организм грибок может попасть через повреждения в коже, во время медицинских процедур и вмешательств, при пересадке органа, с колонизированной пищей, а также трансплацентарно. Однако в подавляющем большинстве случаев аспергиллы проникают через верхние дыхательные пути и закрепляются в бронхах, откуда затем распространяются дальше, при неблагоприятных условиях становясь причиной фатального генерализованного аспергиллеза.

Клиническая картина аспергиллеза, особенно в начальных стадиях, неспецифична. При поражении органов дыхания отмечаются кашель, одышка, снижение массы тела, слабость, иногда кровохарканье. При развитии аспергиллезной пневмонии появляется озноб, торакальные боли, при кашле обильно отхаркивается слизисто-гнойная мокрота с плесневым запахом.

На фоне этиологически разной тяжелой пульмонологической патологии может доминировать симптоматика основного заболевания, но при этом начаться рост аспергилломы, опухолевидного грибково-некротического образования сложной структуры и состава.

Гифы аспергилл способны прорастать сквозь стенки сосудов, что приводит к геморрагиям, тромбозам и другим тяжелым последствиям.

Кроме органов дыхательной системы, аспергиллез может локализоваться в ЛОР-органах, желудочно-кишечном тракте, органах слуха и зрения, на коже и ее придатках. В этих случаях наблюдается клиника соответствующих инфекционно-воспалительных процессов, – узелковых, гнойных, изъязвляющих, иногда с выраженной некротической тенденцией. Последствия таких аспергиллезов, вовремя не распознанных, могут быть очень тяжелыми (тотальная слепота, глухота, перфоративные язвы с перитонитом и пр.).

Однако наиболее опасным вариантом динамики является генерализация аспергиллеза гематогенным путем, при которой развивается сепсис и грибком поражаются все важнейшие внутренние органы, – сердце, печень, почки, кости, головной мозг, – в такой ситуации спасти пациента чрезвычайно сложно. Прогноз при септическом аспергиллезе неблагоприятен, летальность очень высока.

В легких случаях, например, при кожном аспергиллезе небольшого масштаба, лечение проводят амбулаторно, с предпочтением местных противогрибковых и антисептических средств, протеолитических ферментов. Прочие случаи требуют, как правило, серьезного стационарного лечения с применением мощных современных антимикотиков, которые в зависимости от локализации могут применяться перорально, ингаляционно, инъекционно и/или местно. Всегда необходима иммуностимуляция и иммунокоррекция.

Удаление легочной аспергилломы требует открытой торакально-хирургической операции.