Витамин D. Гиповитаминоз

Витамин D – собирательное название группы жирорастворимых природных катализаторов, абсолютно необходимых для нормального протекания биохимических процессов в организме.

Четвертая по счету (в истории медицины), эта группа витаминов была открыта Э.Макколумом в 1922 году и, таким образом, исследуется уже почти столетие. Однако приходится признать, что по мере накопления научных знаний и представлений о роли циркулирующих в организме биоактивных веществ (гормонов, нейромедиаторов, витаминов, ферментов и т.д.) вопросов зачастую возникает больше, чем ответов.

Витамин D – типичный тому пример. Поначалу внимание исследователей было сосредоточено на причинно-следственной связи, сегодня общеизвестной, между дефицитом данного витамина и развитием рахита у детей. Однако впоследствии было установлено, что роль и функции витамина D значительно шире.

Повторим, это не одно, а несколько органических соединений, отличающихся молекулярным составом. Наибольшее значение в медицинском плане имеют два из них: эргокальциферол (D2) и холекальциферол (D3). Давно было установлено, что эти вещества регулируют метаболизм кальция и фосфора в организме, стимулируя процессы всасывания и усвоения данных макроэлементов тонким кишечником. Кроме того, несомненной была роль солнечного света, – точнее, ультрафиолетового его регистра, – в процессах образования эндогенного витамина D в коже; отсюда возникло лирическое прозвище «солнечный витамин». Однако оно применимо не ко всей группе D, а лишь к одной форме – холекальциферолу. Эргокальциферол же может попасть в организм только извне, с пищей. Иными словами, от D-витаминного дефицита люди страдают и в Африке (где солнечного света, мягко говоря, достаточно), тогда как дети Крайнего Севера могут быть в этом смысле совершенно здоровы.

В последние десятилетия в отношении витаминов D было осуществлено множество исследований, выявивших ранее неизвестные аспекты биохимического «поведения» этой группы веществ. Прежде всего, были обнаружены соединения-предшественники (провитамины): высокомолекулярный стероидный спирт эргостерин, из которого образуется эргокальциферол, и содержащийся в коже 7-дегидрохолестерин, провитамин холекальциферола. Однако и сам витамин D, строго говоря, является не конечной формой, а провитамином, поскольку для его трансформации в активные соединения кальцидиол и кальцитриол (которые, в сущности, и следовало бы называть витаминами D) необходимы дальнейшие биохимические реакции в печени и почках.

Постепенно появлялись и уточнялись новые данные о процессах экстракции ионов кальция и фосфора в тонком кишечнике, об их резорбции (обратном поглощении) и усвоении костными тканями, о депонировании (накоплении «про запас») в жировой ткани. Была открыта иммуномодулирующая и иммуностимулирующая функция эргокальциферола (D2), специфические к которому рецепторы находятся во многих тканях. Доказана цитостатическая функция: витамины D в значительной степени блокируют пролиферацию (разрастание) опухолевых клеток; появляются сообщения, согласно которым при нормальном содержании витаминов этой группы риск развития, скажем, рака кишечника снижается вчетверо. Активно исследуется возможность применения витаминов D в терапии псориаза, остеопороза, ожирения, сердечнососудистых заболеваний; для торможения возрастных изменений в тканях, профилактики болезни Альцгеймера, инволюционных деменций и демиелинизирующих заболеваний, состояний мышечной слабости и т.д. Однако оценивать эффективность такого лечения пока рано; путь к внедрению любого нового препарата или метода в клиническую практику всегда очень долог, труден, извилист. И, к сожалению, чаще он заводит в тупик, чем приводит к фармакологической революции, сопоставимой, например, с появлением антибиотиков.

И все же витамины группы D, по всей видимости, таят еще немало загадок. С учетом сказанного, их и витаминами-то называют скорее по исторической традиции, чем по сути. С одной стороны, это промежуточная биохимическая форма, но с другой (принимая во внимание обилие функций и способность активировать тканевые процессы через специфические клетки-рецепторы, во взаимодействии с тиреоидными и паратиреоидными гормонами), витамин D «ведет себя» именно как гормон, т.е. как регулятор, а не катализатор. Примечательно, что при всей важности витаминов D до сих пор в точности не установлено: какая, собственно, их концентрация для человека нормальна, в каких пределах допустима, а какая заведомо, болезнетворно избыточна или недостаточна. Определенные трудности возникают и с измерением этих концентраций: на сегодняшний день более-менее надежным считается предложенный в 2010 году анализ содержания одной из конечных форм (25-гидрокси-холекальциферол, он же кальцидиол, см. выше) в сыворотке крови. Исследования и дискуссии продолжаются.

Поэтому дефицит витаминов D (гиповитаминоз D, или, в наиболее тяжелой степени, авитаминоз D) – понятие достаточно условное, и надежно судить о нем можно преимущественно по клиническим проявлениям, которые, в свою очередь, могут быть чрезвычайно разнообразными и имитировать клинику множества «невитаминных» заболеваний (к слову, это еще одна особенность, наводящая на мысли о гормональной сути витаминов данной группы). Кроме того, употребляемые в литературе критериальные понятия, – гиповитаминоз, недостаточное потребление, риск недостаточного потребления, риск дефицита и т.п., – отнюдь не одинаковы по смыслу, и запутаться в статистических оценках очень легко. По современным данным, недостаток витамина D (или же риск такого гиповитаминоза, могущего достигнуть клинически значимой выраженности) обнаруживается не менее чем у 25-30% землян. Очевидно, что этот риск тем выше, чем ниже в регионе ежегодная инсоляция (облучение солнечным светом), и Россия относится к предрасположенным регионам. Следует отметить также, что разброс этих оценок в различных по составу выборках (возрастных, гендерных, профессиональных, клинических и т.д.) чрезвычайно велик и простирается от 2-5% до 90% и выше.