Десинхроноз (синдром смены часового пояса)

В нескончаемом потоке неологизмов, заимствуемых из международного английского языка, все чаще стало звучать словечко «джетлаг». Переводится просто: «jet» или, если полностью, jetliner, jet airplane, jet aircraft – означает реактивный самолет; в данном контексте важно подчеркнуть, что это самый быстрый вид пассажирского транспорта. «Lag» – задержка, отставание по времени.

Речь, однако, вовсе не об опаздывающих или отложенных рейсах. Джетлаг – просторечный вариант сравнительно нового диагноза, который в медицинской литературе формулируется как десинхрония при смене часовых поясов, десинхроноз при трансмеридианном перелете (иногда пишут «трансмеридиональном») или просто как синдром смены часового пояса.

Ниже вы не увидите привычной ремарки: заболевание-де известно с глубокой древности. Данное патологическое состояние, в отличие от абсолютного большинства прочих болезней, синдромов и симптомов, в принципе не могло быть подмечено и описано отцами медицины, – ни Имхотепом, ни Гиппократом, ни Галеном, ни Авиценной, – поскольку феномен десинхроноза обнаружился только с изобретением и развитием скоростной дальней авиации. Сегодня, по мере увеличения числа деловых, служебных, туристических, миграционных перелетов, подразумевающих пересечение нескольких часовых поясов, джетлаг-синдром приобрел характер действительно значимой медико-социальной проблемы. Конечно, она не так уж остра, если речь идет о продолжительном туре или, скажем, о выезде на ПМЖ в страну, расположенную на другом континенте: рано или поздно люди адаптируются и к климату, и к языку, и к чуждому укладу жизни, и, в том числе, к непривычному смещению часовой стрелки. Но совсем другое дело, если резко ухудшается самочувствие и «проваливается» функциональное состояние у членов спортивной команды на престижном турнире, чемпионате мира или Олимпийских Играх; у служащих оперативно-спасательного или военного подразделения, которое экстренно перебрасывается в удаленную «горячую точку» для немедленных действий; у участников экспертной группы, прибывающей на важнейшие политические или деловые переговоры; у экипажа лайнера перед обратным полетом, и т.д.

Этот синдром изучен уже достаточно хорошо, – по крайней мере, известны его основные клинические проявления, – и специальных работ по данной проблематике публикуется все больше, но глобальные эпидемиологические исследования, насколько нам известно, пока не проводились. Вероятно, такое исследование показало бы, что ежегодная частота встречаемости очень близка или, говоря осторожней, тесно коррелирует с ежегодным количеством дальних трансмеридианных перелетов. Иными словами, при неестественно быстром и значительном сдвиге времени какие-то сбои и рассогласования происходят в организме практически любого человека, даже если эти нарушения не ощущаются или проявляются не сразу.

Циркадный ритм, т.е. чередование состояний активного бодрствования и пассивного восстановления сил (с обязательным, жизненно необходимым сном) задается естественной сменой дня и ночи. При быстром перемещении «по глобусу» в горизонтальном направлении (вдоль параллелей), внутренний маятник организма продолжает отсчитывать биологические минуты и часы по тому времени, которое осталось в «точке убытия». Строго отмеряются молекулы гормонов и нейротрансмиттеров; какие-то отделы ЦНС активируются, другие, наоборот, тормозятся; ферменты секретируются в соответствии с устоявшимся графиком работы «пищеварительного комбината», и т.д.

Синдром десинхроноза развивается в связи с тем, что организм (здесь позволим себе ненаучную формулировку) перестает понимать, в каком мире и в каких измерениях он находится, что происходит со временем и почему снаружи природа явно готовится, скажем, к закату Солнца, закрываются дневные цветы и просыпаются опасные ночные хищники, – тогда как внутренняя нейрогуморальная регуляция, вместо того чтобы искать безопасную пещеру и плавно переходить в ждущий режим «stand by», только-только разогрела все психофизиологические процессы для утренней охоты и стратегической борьбы за выживание вида. Наш организм очень пластичен и адаптивен, – но все же не настолько, чтобы подстроиться мгновенно. Равнодушно-гениальная эволюция готовила нас, казалось бы, к чему угодно, – но она никак не ожидала, что мы сначала встанем на ноги и высвободим руки (позвоночник буквально взвыл), потом у нас нарастет беспокойный неокортекс («новая кора» головного мозга), – а потом все это пройдет таможенный досмотр в Пулково, усядется в уютное кресло и с короткой пересадкой во Франкфурте упорхнет на трансатлантическом «Боинге» в Торонто. В месте прибытия надо переводить часовую стрелку далеко назад.

Но мгновенно перевести внутренние часы организм не может, в нем попросту нет такого колесика. В зависимости от того, куда мы улетели, – на Восток или на Запад, – приходится либо ускорять психофизиологию, чтобы догнать новый для нас естественный ход времени, либо тормозить, чтобы время догнало наш внутренний маятник. В конце концов мы, конечно, синхронизируемся, но с эволюционной непривычки этот процесс у нас протекает немного хаотично, нервно и сумбурно. Время идет и идет себе, ему-то все нипочем, а вот наш организм может забарахлить и засбоить, порой довольно ощутимо.

Следует подчеркнуть принципиальное различие между десинхронозом и акклиматизацией. Если нас отправили в командировку из Норвегии в Экваториальную Гвинею, первое время мы там будем чувствовать себя несколько странно и дискомфортно. Однако десинхроноз тут ни при чем: мы остаемся в одном и том же часовом поясе. А вот если из Экваториальной Гвинеи мы срочно улетаем в Колумбию, то это одна и та же широта и примерно тот же климат, однако нам придется пересечь шесть часовых поясов. Не один, не два (чего мы, возможно, и не заметили бы), а шесть.

Свыше 500 процессов и функций нашего организма привязано к циркадному ритму; в этом и кроется главная причина развития синдрома смены часового пояса.

К слову сказать, все более очевидные проблемы с общественным здоровьем, обусловленные переходом на т.н. летнее время, имеют тот же патогенез, что и синдром десинхроноза, и все больше стран склоняются к отказу от такой практики (см., напр., материал в нашей ленте новостей: «При переходе на летнее время учащаются фатальные ДТП»).

Наиболее типичным симптомом джетлага выступают разнообразные нарушения сна (диссомния) и общая бессонница. Согласно результатам ряда исследований, распространенность этих нарушений при пересечении часовых поясов достигает 75-80%. В третьей части случаев отмечается значимое снижение умственной работоспособности и продуктивности. Нередки жалобы на головную боль, дневную сонливость, нарушения концентрации и устойчивости внимания, беспричинно подавленное настроение, утрату аппетита, раздражительность, общее недомогание – неопределенного характера, но весьма значительное. Установлено также, что при данном синдроме достоверно чаще обостряются хронические заболевания, особенно инфекционные и желудочно-кишечные, и возрастает риск острых респираторных вирусных инфекций, что указывает на снижение местного и общего иммунитета.

Неоднократно публиковались сообщения специалистов в области спортивной медицины: на высоте синдрома у спортсменов значимо увеличивается частота травм и удлиняется период их заживления, появляются симптомы перетренированности и нарушения сердечной деятельности, ухудшается зрительно-моторная координация и общая результативность.

Выраженность симптоматики джетлага не зависит от проведенного на борту времени. Значимыми факторами, насколько сегодня известно, выступают индивидуальные особенности организма, число пересеченных часовых поясов (в пределах 12, поскольку, скажем, смещение времени +14 означает то же самое, что -10, т.е. выраженность будет пропорциональна десяти часам, а не четырнадцати) и направление движения. Согласно имеющимся данным, перелеты с запада на восток переносятся значительно хуже, чем в обратном направлении. По другим источникам, это справедливо только в отношении людей-«сов», тогда как «жаворонкам» труднее адаптироваться к быстрому путешествию на запад.

Что касается индивидуальных особенностей, то некоторые люди переносят смену часового пояса очень легко и никаких жалоб не предъявляют; можно предполагать, что такая устойчивость в значительной степени определяется развитой саморегуляцией и сильной волей, умением отрешиться от «досадных мелочей» и не обращать внимания на «естественную дорожную усталость». В действительности же при специальном обследовании или необходимости работать в полную силу десинхроноз в той или иной степени проявляется у любого человека.

Широко варьирует динамика болезненного состояния. Первые признаки могут появиться уже через несколько часов после приземления, но чаще состояние ухудшается через несколько суток. Продолжительность синдрома в клинически значимой фазе может составлять от одной-двух недель до трех месяцев, – впрочем, здесь также важную роль играет индивидуальная конституция: сообщается, что некоторым людям удается полностью синхронизироваться и восстановиться в считанные дни. Особую проблему составляет хронический десинхроноз, который, – в отличие от однократной или редкой смены часовых поясов, – чреват комплексом весьма серьезных психоневрологических и соматических нарушений. Протекание и отдаленные последствия хронического десинхроноза изучены хуже, чем клиника острого. Медико-статистическая база в этом отношении нуждается в существенном расширении и углубленном анализе, однако уже сегодня очевидно, что постоянные смены часовых зон не остаются безнаказанными для лиц, часто летающих в дальние служебные или деловые командировки, на гастроли, спортивные соревнования и т.д. Одними из первых забили тревогу врачи авиационной медицины, которые по понятным причинам столкнулись с этим феноменом раньше других специалистов. Хронический десинхроноз у пилотов изучается уже несколько десятилетий, для экипажей дальней пассажирской авиации разрабатываются специальные рекомендации, однако результаты регулярных профилактических обследований, обязательных для этой профессии, свидетельствуют о потребности отрасли в более эффективных мерах. Так, еще в 1990-е годы французскими специалистами были опубликованы данные о том, что клинически значимые симптомы хронического десинхроноза обнаруживаются по меньшей мере у 78% летного состава, занятого на «поперечных» (трансмеридианных) дальних рейсах.

Единого, общепринятого диагностического протокола, специфического для синдрома смены часового пояса, на данный момент не существует, – поскольку его симптомы, характерные в своей совокупности, по отдельности не специфичны. Изучается анамнез и жалобы, оценивается частота, направление и дистанция перемещений, проводятся различные инструментальные исследования сердечной сократительной активности и сосудистого тонуса, назначается неврологическое, сомнологическое, психодиагностическое, нейропсихологическое обследования.

Универсальной и притом достаточно эффективной терапевтической стратегии, – как и диагностической, – которая была бы этиотропной в отношении десинхроноза, в настоящее время нет. Рекомендуется заранее готовиться к перелету, если известна его дата и маршрут: в частности, постараться постепенно переходить на тот режим сна и бодрствования, который является естественным для точки прибытия. Кроме того, при наличии такой возможности имеет смысл подобрать рейс так, чтобы оказаться в конечном пункте утром или днем, поскольку в вечернее время затормаживаются основные психофизиологические процессы, в том числе и те, что обеспечивают адаптацию. Из психологических приемов аутогенной подстройки можно отметить следующий совет: переведите наручные часы заранее, перед взлетом лайнера, и еще в воздухе постарайтесь забыть о том, что где-то существует «домашнее» время (постоянно летающим пилотам, напротив, рекомендуется по мере возможности сохранять привычный для организма режим дня, не пытаясь всякий раз форсировать переход на новое время и уложиться в распорядок пункта прибытия, – такая нетерпеливая тактика, по данным исследователей, больше присуща молодым и не очень опытным членам экипажа). В первые часы и дни после приземления следует избегать любых повышенных нагрузок, а главное, – продолжительного дневного сна (как бы ни хотелось спать), приняв, вместе с тем, все меры к обеспечению спокойного и здорового сна ночного. Национальная наша «палочка-выручалочка», – то есть алкоголь, который на самом деле за всю историю не решил еще ни одну человеческую проблему, став зато причиной неисчислимых бедствий, – симптоматику десинхроноза не смягчает, а существенно усугубляет, и это тоже желательно иметь в виду.

Ведутся разработки медикаментозных форм, которые служили бы профилактикой и/или хотя бы частично купировали последствия смены часового пояса; основным направлением таких разработок служит фитотерапевтический подход. Однако из тех средств, что существуют на сегодняшний день, наиболее распространенными являются адаптогенные препараты на основе мелатонина (гормон, участвующий в регуляции и нормализации циркадного ритма).