- Ранее неоднократно сообщалось о том, что среди людей, страдающих психическими расстройствами, во время пандемии COVID-19 возрос уровень летальности /li>
- Новое исследование подтверждает, что для лиц с проблемами психики или интеллектуальной недостаточностью риск умереть во время пандемии гораздо выше, чем для представителей общей популяции
- В указанных уязвимых категориях населения за период пандемии умерло больше людей, чем за аналогичный отрезок времени до пандемии
- Предполагается, что данная тенденция обусловлена несколькими причинами
В частности, анализ накопленных с начала пандемии медико-статистических данных показал, что по сравнению с среднепопуляционными показателями риск умереть от COVID-19 был:
- в 9.24 раза выше для людей с различными формами врожденной интеллектуальной недостаточности;
- в 4.81 раза выше для лиц с расстройствами пищевого поведения;
- в 3.83 раза выше для лиц с деменцией (приобретенным слабоумием. – Прим. Лахта Клиники);
- в 4.58 раза выше для людей, страдающих личностными расстройствами;
- в 3.83 раза выше для пациентов с расстройствами шизофренического регистра.
Ситуация в указанных группах населения относительно нормализовалась на коротком отрезке времени, с июля по сентябрь 2020 года, когда наблюдалось непродолжительное снижение заболеваемости COVID-19. В течение этих месяцев риск вернулся к допандемическому уровню, но он и до пандемии приблизительно вдвое превышал среднестатистическую летальность.
С вопросом о причинах таких различий мы обратились к Холли Кэтрин Тейбор, доценту медицины в Стендфордском университете (Калифорния, США), которая также не принимала участия в исследовании и выступала в качестве независимого эксперта. По ее мнению, здесь действует одновременно несколько факторов.
«Людям с ограниченными интеллектуальными возможностями очень трудно осознать необходимость в медицинской помощи, обратиться и получить базовое медицинское обслуживание; для них также практически перекрыт доступ ко многим другим социальным детерминантам здоровья. Да и исходное общее состояние здоровья в этой категории населения было значительно хуже», – пишет доктор Тейбор. И рассуждает далее по поводу заболеваний, упомянутых в обсуждаемой публикации: «Сама жизнь требует, чтобы вы были клиентом медицинский страховой сети, то есть имели доступ к надежному поставщику медицинских услуг и возможность получать эти услуги по мере необходимости. Но ни один поставщик медицинских услуг не может сделать всё вместо вас. Рядом с вами должен быть кто-то, кто осуществляет уход и присматривает за вами. Здоровье ведь не обеспечишь одними лишь рецептами или визитом врача при сердечном приступе, здесь нужно нечто большее. Здоровье – это множество различных составляющих [… ], а при указанных заболеваниях многим пациентам нужна посторонняя помощь даже для того, чтобы хотя бы попасть к врачу».
Доктор Томас Ф. Бетцлер отмечает, что в данных проблемных категориях населения люди зачастую страдают от «коморбидных, сопутствующих заболеваний, а также от запоздалого или ограниченного доступа к медицинскому обслуживанию; многие из них пребывают в условиях группового проживания или интерната-общежития с коллективным уходом, либо находятся в психиатрических стационарах».
Еще один независимый (не участвовавший в исследовании) эксперт, сотрудник Университета штата Калифорния в Сан-Диего, доктор Джозеф А. Страмондо занимается изучением проблем инвалидности в философском и биоэтическом аспектах. Он рассказал о том, что институционализация, т.е. помещение пациентов в государственные спецучреждения, на многих из них оказывает просто сокрушительное действие. Доктор Страмондо вспоминает разоблачительный телерепортаж 1972 года, посвященный ситуации в Уиллоубрук, государственной школе для детей с ограниченными интеллектуальными возможностями (административный округ Стейтен Айленд, Нью-Йорк). «Достаточно посмотреть один такой репортаж и увидеть ужасающие условия жизни в подобных заведениях, – пишет эксперт, – и вопрос о высокой смертности людей с ограниченными возможностями перестанет быть для вас загадкой».
Дополнительным фактором, усугубляющим данный спектр проблем, могут выступать уже получившие широкий резонанс ситуации, когда из-за переполненности больниц врачам приходилось делать труднейший этический выбор, а именно решать, кому из пациентов жизнесохраняющая помощь будет оказана немедленно, а кто из больных в столь же критическом состоянии будет поставлен в очередь и тем самым, по сути, обречен. В частности, в Соединенных Штатах Америки больницам и медцентрам еще в начале пандемии пришлось срочно разрабатывать «кризисные стандарты оказания медицинской помощи». Многие из этих протоколов содержали формулировки, которые из возможных вариантов выбора в явной либо косвенной форме исключали людей с проблемами психики и/или ограниченными интеллектуальными возможностями, что «…приводило адвокатов, занимающихся делами инвалидов, в совершенно справедливую ярость», рассказывает доктор Тейбор.
Доктор Страмондо в своем ответе указывает, что подобное отношение, воплощенное в дискриминационных подходах, «основано на фундаментальном непонимании и обесценивании жизни инвалидов как таковой», поясняя далее: «Существует своеобразная непрошибаемая презумпция, состоящая в том, что поскольку качество жизни у инвалидов изначально ниже, то, следовательно, можно прилагать меньше усилий для сохранения таких жизней. Мы наблюдаем это снова и снова, в самых разных контекстах».
Дескать, случись что, и такую «ограниченную» жизнь будет не столь жалко утратить, как полноценную.
И все же, по словам доктора Тейбор, «правозащитным группам и адвокатам по делам людей с ограниченными возможностями обычно удавалось добиться судебного признания того, что большинство упомянутых "кризисных стандартов оказания медицинской помощи" содержат прямые или, очень часто, косвенные формулировки, дискриминирующие биоэтическое право инвалидов. В результате таких разбирательств стандарты пересматривались». «Однако учтем и то, – продолжает эксперт, – что любая политика хороша ровно настолько, насколько хорошо ее понимают и реализуют те люди, которые обязаны это делать». В полной мере это касается и политики в области здравоохранения. На данный момент лишь несколько штатов официально утвердили и внедрили обновленные кризисные протоколы оказания медицинской помощи.
Проблемы с отношением общества к наиболее уязвимым слоям населения существовали всегда и повсеместно. Существуют они и сегодня, причем пандемия существенно их обострила. Очевидное неравноправие до и во время пандемии, с точки зрения доктора Холли Кэтрин Тейбор, «является приговором всему нашему обществу. И то положение дел, при котором наименее обеспеченные в обществе люди одновременно имеют наихудшее здоровье, с развитием пандемии COVID-19 лишь усугубилось».
Кроме того, отмечает доктор Тейбор, «те способы, которыми социум проявляет свою эйблистскую ("эйблизм", также "инвалидофобия" – высокомерная предубежденность, неприятие инвалидов как таковых. – Прим. Лахта Клиники) и дискриминационную политику в отношении людей с ограниченными возможностями, сформировались задолго до того, как вспыхнула пандемия. То, что происходит сейчас, – это признак и симптом давно укоренившегося глубокого неблагополучия в данной сфере. Всё это воистину ужасно, и, вне всяких сомнений, это давно пора менять».
Согласно результатам недавно завершенного в Великобритании исследования, до начала пандемии люди, страдающие ментальными расстройствами или имеющие инвалидность по интеллектуальной недостаточности, пребывали примерно в двойном риске преждевременной смерти, – по сравнению с теми лицами, кто не имел подобных диагнозов. Установлено, что с началом коронавирусного кризиса это статистическое различие стало еще более глубоким: уровень смертности среди лиц с душевными болезнями или интеллектуальной дефицитарностью резко возрос.
В статье, опубликованной по итогам исследования, используется понятие «избыточная смертность», – общая статистическая категория, описывающая временное нарастание летальности в сравнении с документированными популяционными показателями за предыдущие периоды той же продолжительности. Говорит ведущий автор публикации, доктор Джаяти Дас-Мунши из Лондонского Королевского колледжа (Великобритания):
«Данные, полученные нами в ходе проведенной работы, складываются в весьма драматическую картину: и без того повышенная уязвимость людей с заболеваниями психики или интеллектуальными ограничениями во время пандемии только усугубилась. Более высокие, по сравнению с общей популяцией, уровни летальности в этой категории связаны с избыточными смертями как собственно от коронавирусной инфекции, так и от иных причин».
Доктор Томас Ф. Бетцлер, исполнительный медицинский директор Центра бихевиоральной терапии им. Монтефиоре (Нью-Йорк, США), который не принимал участия в исследовании, в ответ на наш запрос (здесь и далее имеются в виду персональные контакты сотрудников сайта Medical News Today. – Прим. Лахта Клиники) подтверждает: «С такими же проблемами сталкиваются и наши пациенты».
По словам доктора Дж. Дас-Мунши, результаты исследования требуют пересмотра и переоценки тех критериев, по которым те или иные категории населения сегодня определяют как группы повышенного риска смерти от COVID-19: «Лиц с тяжелыми психическими заболеваниями, а также с олигофренией или деменцией (см. «Слабоумие». – Прим. Лахта Клиники), в период пандемии необходимо признать одной из наиболее уязвимых категорий в аспекте смертности от COVID-19, равно как и смертности по другим причинам. Мы настоятельно рекомендуем включить эту категорию населения в программы приоритетной вакцинации и оптимизировать общемедицинское обслуживание до, во время и после пиков заболеваемости коронавирусной инфекцией».
Статья опубликована в The Lancet Regional Health – Europe, одном из специальных изданий всемирно известного научного медицинского журнала The Lancet.
В ходе исследования было установлено, что повышенная, в сравнении с общей популяцией, вероятность преждевременной смерти для людей с психическими расстройствами и умственной недостаточностью стала дополнительно возрастать в Великобритании еще во время первого локдауна, объявленного в связи со стремительным распространением коронавирусной инфекции.
